"Пётр Великий. Его полководцы и министры. 23 портрета с присовокуплением кратких о жизни их описаний"
Москва, В Типографии Н.Эрнста, 1848 г.
Очень большой формат: 23,8 * 29,2см.; 50 стр.
Экземпляр в роскошном владельческом полукожаном марокеновом переплёте с четырьмя декоративными бинтами и золотым тиснением на корешке. Крышки с уголками оклеены бумагой под мрамор. Форзацы светлого тона. Шёлковое ляссе.
В книге представлены краткие биографические очерки сподвижников Петра I. К каждой биографии прилагается полностраничный портрет, выполненный в технике гравюры на стали, на высококачественной бумаге верже. Портреты великолепные, с сильными и сочными оттисками.
( Полный комплект гравюр: см. Обольянинов " Каталог русских иллюстрированных изданий. 1725-1860гг. " [Т.I, № 2034] ).
1). Пётр Великий. - 2). Франц Яковлевич Лефорт. - 3). Граф Фёдор Алексеевич Головин. - 4). Граф Борис Петрович Шереметев. - 5). Князь Фёдор Юрьевич Ромодановский. - 6). Граф Фёдор Матвеевич Апраксин. - 7). Граф Гавриил Иванович Головкин. - 8). Князь Александр Данилович Меншиков. - 9). Князь Никита Иванович Репнин. - 10). Князь Михаил Михайлович Голицын. - 11). Граф Яков Вилимович Брюс. - 12). Князь Яков Фёдорович Долгоруков. - 13). Князь Борис Иванович Куракин. - 14). Князь Василий Владимирович Долгоруков. - 15). Граф Пётр Андреевич Толстой. - 16). Барон Пётр Павлович Шафиров. - 17). Граф Павел Иванович Ягужинский. - 18). Иван Иванович Бутурлин. - 19). Граф Андрей Иванович Остерман. - 20). Граф Александр Иванович Румянцов. - 21). Граф Григорий Петрович Чернышёв. - 22). Князь Дмитрий Константинович Кантемир. - 23). Граф Андрей Иванович Ушаков.
Сторонники и сподвижники Петра I являлись, без сомнения, меньшинством в русском обществе; но воспитанные в школе Петра и поставленные им у власти, они прониклись взглядами своего воспитателя и после его смерти не дали государству уклониться на путь реакции. Стремление к реакции было сильно в обществе и при Петре. После него оно могло высказаться свободнее, могло надеяться на успех. Победа над ним принадлежит " птенцам " Петра, и в этом их главное историческое значение. Но птенцы Петра I отличаются таким различием происхождения, характеров, способностей и деятельности, что дать их общую характеристику нет возможности. У них есть, пожалуй, единственная общая черта - практический характер воспитания и деятельности. Поэтому их можно назвать школой практических дельцов, но характеризовать эту школу по её деятельности и направлению трудно. В данном обзоре мы можем лишь назвать виднейших помощников преобразователя.
Некоторые сподвижники Петра I, список которых значителен, росли с царём вместе с малых лет, например с Александр Данилович Меншиков. Он был весьма низкого происхождения и за свои способности из потешных солдат стал правой рукой Петра I. Чрезвычайная восприимчивость, ясность мысли, разносторонние способности давали ему возможность понимать и исполнять лучше других то, что хотел Пётр. Он наделил его большими полномочиями, и Меншиков стал вторым после Петра лицом в государстве. Он работал во всех сферах государственной деятельности, и многим казались настолько большими значение Меншикова и его способности, что, по их мнению, дела стали бы, если бы не было Меншикова. Армия видела в Меншикове талантливого полководца. Но любовью он не пользовался за свою гордость, заносчивость и лихоимство. Последний порок привлекал внимание и самого Петра I: Меншикову не раз грозила ссылка, не раз государь собственноручно бивал его; в конце царствования Меншиков находился под формальным следствием. Но любовь к нему Петра и нужда, которую чувствовал Петр в его способностях, заставляли держать Меншикова на высоте того положения, какого он достиг в государстве.
Были и другие заметные сподвижники Петра I, взятые им из низших слоев общества. Таковы, например, оставивший по себе яркую память генерал-прокурор Сената Павел Иванович Ягужинский и дипломат барон Пётр Павлович Шафиров. Оба они были не русские, а только обруселые люди с довольно тёмным происхождением. Выдвинули их недюжинные личные способности, разбирать которые Пётр был большой мастер. Большинство сподвижников Петра I достигло высокого государственного положения именно личными заслугами и талантами, а не аристократичностью происхождения. Великий канцлер граф Гаврила Иванович Головкин, генерал-адмирал граф Фёдор Матвеевич Апраксин, дипломаты Пётр Андреевич Толстой, Андрей Артамонович Матвеев, Иван Иванович Неплюев, Артемий Петрович Волынский - далеко не отличались родовитостью и вышли из рядов неродословного дворянства XVII века; их предки или вовсе не играли роли до Петра, или стали заметны ( вследствие личной выслуги) очень незадолго до него.
Из людей " родословных " на высоких административных постах при Петре удерживались представители трёх фамилий: Борис Петрович Шереметев, ставший графом и фельдмаршалом; князья Голицыны - Дмитрий Михайлович, сенатор, и Михаил Михайлович, фельдмаршал; и князья Долгорукие, из которых сенатор Яков Фёдорович стал героем исторических преданий, как образец высокой честности и бесстрашия. Он резко противоречил иногда распоряжениям Петра и в глаза Петру высказывал, например, что Царь Алексей стоял выше царя Петра по внутренней государственной деятельности. Из родовитых лиц необходимо ещё упомянуть Князя Никиту Ивановича Репнина, фельдмаршала.
Так разнообразен был по своему социальному составу ближайший к Петру круг его сподвижников. И знатный, и незнатный, и русский, и обруселый иноплеменник одинаково могли подняться до непосредственной близости к царю-реформатору. Поднимались до такой близости и иностранцы, случайно появившиеся в России и ей чуждые; но Пётр I, лаская их и доверяя им, не ставил их на первые места: везде над ними возвышался русский человек, хотя бы и меньше иностранца знавший дело. ( На назначение Брюса президентом, а не только вице-президентом Берг-коллегии указывают как на редкое исключение из этого правила ). Из иностранцев, занявших видное положение в России, следует назвать упомянутого графа Брюса, отчасти учёного, отчасти военного деятеля, отчасти и дипломата; далее - барона Остермана, дипломата и администратора, способности которого Пётр по справедливости ставил высоко; наконец, Миниха, который явился в Россию только в 1721г. и заведовал, в качестве инженера, постройкой Ладожского канала.
Вся среда, окружавшая Петра I, при разнообразии деятельности отличалась, как мы уже заметили, разнообразием характеров и взглядов. В то время как одни руководились личными стремлениями и заботами исключительно о своей карьере ( иностранцы ), другие жили более широкими интересами, имели определённые взгляды на служебную деятельность ( Меншиков и Кн. Яков Долгорукий в этом отношении резко противоположны во взглядах на самую реформу, деятелями которой они были ). Далеко не все они относились одинаково к тому, что совершалось на их глазах и их же трудами: в то время как Борис Шереметев душою предан был культурной реформе и помимо настояний Петра сам стремился к западноевропейскому образованию, Голицыны были поклонниками староотеческих преданий и не одобряли ни слепого поклонения Западу, ни близкого общения с иностранцами.
Однако авторитет могучего государя, привычка к долгому совместному служебному и житейскому общению, привычка к новым формам государственной жизни и деятельности соединили всю эту разноплеменную и разнохарактерную дружину Петра в плотный, однородный круг практических государственных дельцов. Не во всём понимая и разделяя планы Петра, его дружина вела, однако, государство по привычному пути и после смерти реформатора-государя. Если в частностях постановления Петра и нарушались, если его предначертания исполнялись не вполне, всё же " птенцы " Петра не допустили торжества реакции и обратного превращения Российской империи в Московское государство.
Все перечисленные нами люди действовали на широкой государственной арене, стояли над обществом. В самом обществе, в разных его слоях, находились лица, преклонявшиеся перед Петром и перед его реформой; и таких людей было немало. Необычайное распространение в обществе XVIII века дифирамбов личности и делам Петра I, составленных современниками реформы, свидетельствует о том, что сочувствие Петру I было очень сильно среди более или менее образованных русских людей. У некоторых это сочувствие было вполне сознательно и явилось следствием того, что сами эти люди своим умственным развитием были обязаны тем новым условиям жизни, какие создал Пётр. Таков был, например, Василий Никитич Татищев - администратор, географ, историк, даже философ, один из первых серьёзно образованных людей на Руси, теперь известный более по своей " Истории Российской " и другим сочинениям учёного и публицистического характера. Таков был и зажиточный крестьянин подмосковного села Покровского Иван Тихонович Посошков, сперва " хромавший раскольничьим недугом " и недовольный Петром, а затем поклонник и Петра, и реформы. В своих литературных трудах ( главный " Книга о скудости и богатстве " ) наблюдательный и умный мужик, с одной стороны, является апологетом Петра, с другой - стремится по мере сил помочь и правительству, и обществу своим практическим советом по разным вопросам общественной жизни. Такие личности, как Татищев и Посошков, действуя в совершенно различных сферах общества, выполняли одно и то же назначение: являлись хранителями новых начал общественной жизни, получивших силу с царствования Петра; они своими трудами, речами и жизнью распространяли эти начала среди косной и недоверчивой массы и, увлекая многих за собой, были действительными сотрудниками Петра.
Хотя и достаточно было у Петра I таких сподвижников, однако они оставались в меньшинстве перед косной массой народа. Уже в конце царствования Петра Посошков с грустью замечал, что " видим мы все, как Великий наш Монарх трудит себя, да ничего не успеет, потому что пособников по его желанию немного: он на гору ещё и сам-десят тянет, а под гору миллионы тянут, то как дело его скоро будет? ". Если дело Петра и не пропало с кончиной его, а стало жить в истории, то причина этого не в непосредственном сочувствии общества, а в полном соответствии реформы с вековыми задачами и потребностями народа.
Редчайшее, полностью комплектное издание. Может украсить самую изысканную библиотеку.
Фотографии издания "Пётр Великий. Его полководцы и министры. 23 портрета с присовокуплением кратких о жизни их описаний". Москва, В Типографии Н.Эрнста, 1848 г.
