Москва: В Университетской типографии. (Катков и К°): 1864 г.
Книга в полукожаном переплёте эпохи. 282 стр. Формат: 20.5x14 см. Отличная сохранность. С сохранением издательской обложки. В книге присутствует большая "Карта старообрядческих населений в юго-западной и средней России. Во владениях австрийских, турецких и молдовлахийских". Качественная бумага. С экслибрисом К.И.Счётчикова.
Редкость. Коллекционный экземпляр!
Книга написана чиновником особых поручений при Министерстве внутренних дел Павлом Мельниковым, более известным как выдающийся русский писатель. П.Мельников публиковался под псевдонимом Андрей Печерский. В 1864 году он написал "Исторические очерки поповщины". Будучи чиновным лицом, в обязанности которого входила "борьба с расколом", Мельников отразил в своем сочинении официально-тенденциозный взгляд на старообрядчество.
В «Очерках поповщины» (как и в «Письмах о расколе») П.И. Мельников дал итог своих многолетних изучений старообрядчества — его догматики и его истории. П.И. Мельников смотрит на раскол с позиций просветительского неприятия, но в тоже время решительно выступает против административных притеснений. В одной из последних докладных записок министру внутренних дел он писал: «Не надобно забывать, что раскол, собственно так называемый, т. е. поповщина и беспоповщина, есть порождение грубости и невежества и что он должен со временем уничтожиться, когда просвещение проникнет в низшие слои народа. Перед светом общечеловеческого образования не устоять расколу, если не будут воздвигаться на него новые преследования и новые гонения».
Значение слова "Поповщина" в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона:
Поповщина — родовое понятие для обозначения группы старообрядческих толков, удержавших учение об иерархии и семи церковных таинствах. Образование Поповщины относится к тому времени, когда в старообрядческих общинах стали редеть ряды иереев-"старорукоположенцев" (т. е. дониконовского поставления) и, таким образом, самой жизнью выдвинут был вопрос о том, каким образом восполнять оскудевающую иерархию. Вопрос этот в писаниях первых расколоучителей не только не был решен, но не был даже принциниально поставлен. Аввакум, напротив, столь резко проводивший принцип полного отчуждения от никониан, в то же время довольно снисходительно отзывался о действительности таинств, совершенных попом-никонианином, лишь бы последний отличался приверженностью к старому обряду.
Неодинаковое решение вопроса о иерархии разделило старообрядческий мир на две громадные половины: беспоповщину и Поповщину. Жители севера ограничили число церковных таинств и допустили к участию в совершении их простых мирян: образовалась беспоповщина. С таким решением не могли помириться жители центральной полосы, издавна привыкшие к церковному благолепию. Старообрядцы нижегородские (керженские), ветковские и стародубские стали по необходимости принимать беглых священников. Первый пример практического разрешения вопроса в этом именно направлении дали старообрядцы ветковские (см. Ветка и Ветковское согласие): пребывавший здесь иеромонах Феодосий вызвал в помощь себе иереев нового рукоположения, Александра и Григория, расширил устроенную его предшественником Иоасафом церковь и освятил ее (ок. 1695 г.). Внутреннее единство в Поповщине сохранялось, однако, недолго. Поводом к раздорам и разделению послужили споры о чиноприеме беглых попов, поведшие к образованию перемазовщины. Несколько ранее породил большие споры в недрах Поповщины вопрос о письмах Аввакума, причем выделился небольшой толк (впоследствии снова слившийся с Поповщиной) — онуфриевщина. В двадцатых гг. XIX в. образовалось согласие лужковское.
Организация белокриницкой иерархии положило начало существованию самой многочисленной отрасли Поповщины — приемлющих австрийское священство; в отличие от них "окормляющиеся бегствующим священством" обыкновенно называются беглопоповцами. В царствование императрицы Екатерины II и императора Александра III была поставлена в довольно благоприятное положение: в Москве образовался духовный центр толка — так называемое Рогожское кладбище, достигшее высокого процветания. При императоре Николае I последовал в 1832 г. запретительный указ о беглых попах, действием которого Поповщина приведена была в очень плачевное положение: таинства совершались наскоро, обедню служили по ночам, допуская лишь вполне доверенных лиц, в иереях ощущался крайний недостаток, так что некоторые требоисправления совершались заочно. Под влиянием этих стеснений стал развиваться обычай заменять иереев уставщиками, которые совершали молитвословия и менее важные требы. Обычай этот с течением времени окреп, и теперь существует немало общин, управляемых уставщиками.
С образованием белокриницкой иepapхии и единоверия Поповщина значительно ослабела; в настоящее время она наиболее крепко держится в некоторых местностях Нижегородской губ. (центр — с. Городец). В эпоху процветания Поповщины виднейшими центрами ее, кроме Рогожского кладбища, были: Иргиз (см. Иргизские единоверческие монастыри), Ветка, Стародубье, Керженские скиты.
В общую систему старообрядческого учения Поповщина не внесла каких-либо характерных дополнений. В то время как беспоповцы расширили свою доктрину учением о наступлении царства антихриста, поповны ограничились удержанием общих основ старообрядства (двуперстие, седмипросфорие, хождение посолонь и т. д). Даже обоснование главнейшей особенности учения — о возможности существования церкви без епископов и о действенности благодати в таинствах, совершаемых бегствующими иереями — лишено оригинальности и устойчивости: делается ссылка на случаи, когда поместные церкви (карфагенская, иппонийская) долго не имели епископов; приводится также соображение, что Поповщина — не "безглавая" церковь, так как она "по производству иереев" имеет главу в лице епископа великороссийской церкви.
