Петроград, Издание Товарищества " Р.Голике и А.Вильборг ", 1918 г.
Очень большой формат: 24,5 * 30см.; 116 стр.
Экземпляр в роскошном современном полукожаном марокеновом переплёте, стилизованном под переплёт XIX века. Круглёный корешок украшен пятью декоративными бинтами, контрастной кожаной вставкой и золотым художественным тиснением. Крышки с большими углами оклеены бумагой под мрамор с золотыми вкраплениями. Оригинальные цветные форзацы. Торшонированный обрез. Тонкое шёлковое ляссе.
Книга напечатана на плотной высококачественной вержированной бумаге и богато иллюстрирована: хромолитографированный титульный лист работы А.Лео. Страницы текста заключены в изысканные цветные рамки и украшены гравированными аллегорическими заставками и виньетками. Восемнадцать рисунков в тексте и девять страничных, на отдельных вклейках, выполнены выдающимся живописцем и графиком Е.П.Самокиш-Судковской, и по праву считаются лучшими иллюстрациями к " Евгению Онегину " за всю историю его издания!
" Елена Петровна Самокиш-Судковская, урождённая Бенард ( 1863-1924 ) - русская художница, иллюстратор. Ещё будучи воспитанницей института благородных девиц, Елена Бенард проявила большой талант в рисовании. Выпорхнув на волю, недавняя институтка, дочь военного, отправилась учиться живописи в Гельсингфорс ( Хельсинки ). Там работала школа живописи, в которую принимали девушек. Вскоре Елена так усовершенствовала своё мастерство, что сам Верещагин согласился давать ей частные уроки, видя в девушке большую художницу. В 1883г. двадцатилетняя Елена вышла замуж за Руфина Судковского, признанного мастера пейзажа. За год до свадьбы Судковский, сын провинциального священника, стал академиком Российской Академии художеств. Его работы пользовались огромным успехом у знатоков и ценителей, сам Третьяков покупал их для своей галереи. Но при этом художника постоянно изводили завистью и интригами, обвиняли чуть ли не в плагиате ( причём не у кого-нибудь, а у Куинджи, хотя главным недоброжелателем Судковского был... Айвазовский ). За Судковского вступились журналисты, утверждавшие, что художник не просто самобытен, но и превосходит Куинджи по мастерству! Художественная общественность разделилась на два лагеря, однако сам Судковский не принял личного участия в скандале.
После свадьбы прошло всего два года, когда Судковский отправился в Киев для организации своей выставки и... заразился в поездке сыпным тифом. Тяжело больной, он добрался до родного Очакова, слег и больше уже не вставал. Подорванный стрессом организм не мог сопротивляться болезни. Не прошло и двух недель, как художника не стало. Ему не исполнилось и тридцати пяти лет. Елена Петровна тяжело переживала смерть любимого мужа. На могиле Судковского она установила памятник по собственному эскизу - чёрный мраморный постамент, на нём бюст художника, бронзовые кисти и палитра. Это надгробие сохранилось в Очакове и поныне.
Чтобы справиться с горем, Елена Петровна уехала в Париж, Мекку художников конца девятнадцатого столетия, и поступила в частную художественную академию Бастьен-Лепажа. В том же 1885г. в Париж приехал молодой украинский художник Николай Самокиш. У него была бойкая кисть, и особенно ему удавались сцены из военной жизни. И обязательно, чтобы на полотне были верховые кавалеристы - Самокиш любил лошадей и писал их вдохновенно. В Париже он совершенствовал своё мастерство под руководством знаменитого французского баталиста Детайля.
Конечно, художники-выходцы из Российской Империи сбились в столице Франции в единое землячество, много общались, подпитываясь друг у друга творческой энергией. Молодая вдова Елена Судковская обратила на себя внимание Самокиша. Искусство, блистательный Париж, богемная жизнь, общие взгляды на творчество... В 1888г. Самокиш отправился на Кавказ, собирать материал для заказанных ему картин, и эта разлука всё расставила по местам. Елена и Николай поняли, что не могут друг без друга, и в 1889г. поженились. Фамилию первого мужа Елена сохранила, став Самокиш-Судковской. Одновременно у Николая Самокиша наметился блестящий поворот в карьере - он перестал быть вольным художником, поступив в военное ведомство в качестве штатного живописца. Этому предшествовало знакомство с наследником престола цесаревичем Николаем, которому Самокиша представил президент Академии художеств, Великий князь Владимир Александрович. Теперь Самокиш был завален заказами на батальные полотна, украшавшие полковые собрания, кабинеты военных начальников, штабы... Все мужчины из рода Романовых были офицерами и творения художника приходились им по сердцу.
Елена Петровна тоже нашла себя в творчестве - оформление журналов, рекламные плакаты, книжные иллюстрации. Вполне подходящее дело для дам. Самокиш одобрял работу супруги, помогал по мере сил, а кое-какие заказы они даже выполняли вместе, например, иллюстрации к " Мёртвым душам " Гоголя или стенные панно на роскошном Царскосельском ( Витебском ) вокзале. Елена Самокиш-Судковская становилась всё более и более популярной художницей, к удивлению мужа.
В 1896г. чета художников была приглашена для работы на коронации Николая II. И вот тут Самокиш впервые почувствовал, что жена добилась большего признания, чем он. Помимо других художественных заданий ей было поручено вести изо-репортаж о том, как в Успенском соборе шло венчание на царство молодого Императора и Императрицы - фотосъёмка в святом месте считалась грехом. А Самокиш изображал лишь каких-нибудь герольдов да обложки меню парадных императорских обедов.
В дни коронации художница работала как одержимая. Сотни зарисовок позже превращались в законченные рисунки: венценосная чета, торжественные события, родственники молодого Императора, празднества, нарядно украшенная Москва... Работы Самокиш-Судковской легли в основу памятного Коронационного сборника, изданного после торжеств. Её муж, и такие известные живописцы, как Репин, Лансере, Маковский выполнили лишь единичные иллюстрации, а Елена Петровна - десятки. За работу на коронационных торжествах она получила Высочайшую награду и медаль на голубой ленте. Николай Самокиш наград удостоен не был.
Торжества завершились. Елена Самокиш-Судковская продолжала заниматься различными " пустячками ". А Николай Самокиш - серьёзным делом. Но его критиковали за однотипность работ, излишнюю любовь к лошадям, " затмевавших " на полотнах людей, подсмеивались. А работы Елены Петровны считались эталоном современного оформительского мастерства ( и даже самые недоброжелательные люди обвинить её могли лишь в излишней " красивости " ).
Когда началась Русско-японская война, Самокиш отправился к местам боевых действий, чтобы делать зарисовки, прославляющие героизм русской армии. Его рисунки пользовались интересом - обществу хотелось знать, что же происходит там, на сопках Маньчжурии. А Елена Петровна всё больше сближалась с царской семьей. И Александра Фёдоровна, и дети подружились с ней, часто заказывали свои портреты и охотно позировали, ведя при этом долгие задушевные разговоры. Цесаревич Алексей, родившийся в 1904г., страдал тяжелой наследственной болезнью, и в царские детские допускали только самых близких и проверенных людей. Таких, кто не будет судачить о горе царственных родителей. Елена Петровна доверие Императрицы вполне оправдала.
Готовить иллюстрации к " Евгению Онегину " Самокиш жене уже не помогал, но она прекрасно справилась сама. Подарочное издание Пушкина стало главной книжной сенсацией 1911г. Самокиш наверстал своё в 1912г., подготовив серию работ, посвящённых столетию войны 1812г. Успех позволил ему стать действительным членом Академии художеств, профессором и преподавателем батальной живописи. А Елена Петровна, как член дамского благотворительного комитета, готовила открытки и картинки для продаж в пользу нуждающихся и собирала для своих подопечных большие деньги.
С началом Первой мировой войны многих охватил патриотический порыв. Чета художников не стала исключением. Николай Самокиш снова отправился на фронт с группой художников и в тяжелейших условиях работал, работал, работал... На фронте им было выполнено около 400 рисунков и картин, которые публиковались в альбомах " Великая война в образах и картинах ". Но война - дело тяжёлое, и художник вернулся с неё опустошенным, уставшим от крови и жестокости, разочарованным и " разагитированным ". С этого момента некая " отдалённость ", уже давно наметившаяся между супругами, превратилась в полный раскол. Елена Петровна не могла простить большевикам ужасов революции и Гражданской войны, и прежде всего смерть семьи Императора, детей, которых она так хорошо знала и так любила. Покинув родину, она отправилась в эмиграцию. А Николай Самокиш с восторгом принял перемены, натянул будёновку и стал лидером АХРР ( Ассоциация художников революционной России ). Теперь на его полотнах появились тачанки, красноармейцы, лихие красные конники, рубящие " беляков "...
Елена Петровна Самокиш-Судковская умерла в эмиграции в 1924г., в одиночестве и бедности. Даже точное место её смерти не известно - по одним данным это Выборг ( в то время Финляндия ), по другим Париж. А Николай Самокиш, заслуженный деятель искусств, орденоносец, лауреат Сталинской премии ( за картину " Переход Красной армии через Сиваш " ) благополучно дожил до войны 1941г. Когда немцы оккупировали Симферополь, где художник тогда жил, Самокиш остался на захваченной территории. Источников дохода у него больше не было, и он вынужден был продавать свои картины. А единственными покупателями оказались немецкие и румынские офицеры. Местным населением это было воспринято как предательство. Ему тут же припомнили и портреты особ из Императорского дома, и службу в царской армии. С возвращением Красной армии арест становился неизбежным, но от этого художника " спасла " смерть. Николай Самокиш скончался в 1944г., пережив свою супругу на двадцать лет ". ( Елена Хорватова " Елена Самокиш-Судковская и Николай Самокиш " ).
Редкое, очень красивое издание великолепной сохранности. Может послужить прекрасным представительским подарком.
Фотографии издания "Евгений Онегин". А.С.Пушкин. Петроград, Издание Товарищества Р.Голике и А.Вильборг , 1918 г.
