Государственное изд-во "Художественная литература", 1935 г.
Книга большого формата в издательском переплете. С цветными иллюстрациями. 69 стр. С 4-мя гравюрами на линолеуме по рисункам Р.А.Граббе, гравировал И.Г.Николаевцев. Состояние отличное. Большой формат: 30 x 22 см.
Эпическая поэма "Дума про Опанаса" (1926) стала одним из самых значительных поэтических произведений 1920-х годов. Трагедия Гражданской войны, мировые потрясения, ломающие судьбу простого человека, стали главной темой этого произведения, действие которого происходит на Украине во время борьбы большевиков с бандами Махно.
Поэма Багрицкого «Дума про Опанаса» с первых строк захватывала внимание слушателей. Читая, вернее, декламируя, Багрицкий ходил по сцене, вышагивая в такт отдельным рифмам. И мимика, и жестикуляции – все было в меру и к месту. Перед нами вставали словно живые и сам Опанас, и Махно, и герой гражданской воины Котовский в схватке с Опанасом, и попавший в беду комиссар Иосиф Коган. Своей интонацией поэма напоминала ритмику стихов Тараса Шевченко. Да и место действия свидетельствовало о близком родстве с географией поэзии великого Кобзаря.
Украина, мать родная,
Песня – Украина!
Над твоим простым раздольем
Росомаха скачет,
Свищет перекати-поле,
Да ворона крячет… —
Эдуард Георгиевич Дзюбин (литературный псевдоним - Багрицкий) родился 3 ноября (по новому стилю) 1895 года в Одессе, в мещанской еврейской семье на Базарной улице, где "все навыворот, все как не надо". В 1926 году была написана поэма "Дума про Опанаса". Сколько гонений претерпела эта поэма в сталинские годы: в редакционной статье "Литературной газеты" (30 июля 1949 года) "За идейную чистоту советской поэзии" поэма Багрицкого была расценена как клевета на украинский народ, а через несколько лет, в период "борьбы с космополитизмом", критик А.Тарасенков объявил "Думу про Опанаса" сионистским произведением. Конечно же, Багрицкий был человеком своей эпохи, он не только не противостоял, как, скажем, Пастернак, Ахматова или Мандельштам, коммунистическим догмам, но и защищал их. Багрицкий говорил о своей поэме: "Мне хотелось написать ее стилем украинских народных песен, как писал Тарас Шевченко. Для этого я использовал ритм его "Гайдамаков". "Об украинско-шевченковских традициях в поэме говорят не только ритм, но и эпиграф из "Гайдамаков", и постоянные, в духе шевченковских поэм, неоднократные обращения автора к Опанасу, к Украине, и "коломыйковый" стих Шевченко с его разностопным хореем, и украинизмы ("жито", "ненька", "катюга", "каганец", "хлопец").